До появления повести временных лет, на Руси существовали другие сборники сочинений и исторические записки, составляли которые, в основном, монахи. Однако все эти записи носили локальный характер и не могли представить полную историю жизни Руси. Идея же создания единой летописи принадлежит монаху Нестору, жившему и работавшему в Киево-Печерском монастыре на стыке 11 и 12 веков.

Среди ученых существуют некоторые расхождения по поводу истории написания повести. Согласно основной общепринятой теории, летопись была написана Нестором в Киеве. В основу первоначальной редакции легли ранние исторические записи, легенды, фольклорные рассказы, поучения и записи монахов. После написания, Нестор и другие монахи несколько раз перерабатывали летопись, а позднее сам автор добавил в нее христианскую идеологию, и уже эта редакция считалась окончательной. Что касается даты создания летописи, то ученые называют две даты – 1037 год и 1110.

Летопись, составленная Нестором, считается первой русской летописью, а ее автор – первым летописцем. К сожалению, до наших дней не дошло древних редакций, самый ранний вариант, который существует сегодня, датируется 14 веком.

Жанр и идея повести временных лет

Основной целью и идеей создания повести было желание изложить последовательно всю историю Руси, начиная от библейских времен, а затем постепенно дополнять летопись, кропотливо описывая все происходящие события.

Что касается жанра, то современные ученые полагают, что летопись нельзя назвать чисто историческим или чисто художественным жанром, так как в ней присутствуют элементы и того и другого. Поскольку Повесть временных лет несколько раз переписывалась и дополнялась, то ее жанр – открытый, о чем говорят порой не согласующиеся друг с другом по стилю части.

Повесть временных лет отличалась тем, что события, рассказанные в ней, не истолковывались, а просто пересказывались максимально бесстрастно. Задача летописца – передать все то, что происходило, но не делать выводов. Однако стоит понимать, что летопись создавалась с точки зрения христианской идеологии, поэтому и носит соответствующий характер.

Помимо исторического значения, летопись также была юридическим документом, так как содержала некоторые своды законов и наставления великих князей (например, поучение Владимира Мономаха )

Повесть можно условно разделить на три части.

В самом начале рассказывается о библейских временах (русские считались потомками Иафета), о происхождении славян, о призвании варяг для княжения, о становлении династии Рюриковичей, о Крещении Руси и становлении государства.

Основную часть составляют описания жизни князей (Олега, Владимира, Ольги ,Ярослава Мудрого и других), описания жизни святых, а также истории о завоеваниях и великих русских героях (Никита Кожемяка и другие).

Заключительная часть посвящена описанию многочисленных походов, войн и сражений. Также в ней содержатся княжеские некрологи.

Значение Повести временных лет

Повесть временных лет стала первым письменным документом, в котором была систематически изложена история Руси, становление ее как государства. Именно эта летопись в дальнейшем легла в основу всех исторических документов и сказаний, именно из нее черпали и черпают свои знания современные историки. Кроме того, летопись, имея открытый жанр, также стала литературным и культурным памятником русской письменности.

"Повесть временных лет" - выдающийся исторический и литературный памятник, отразивший становление древнерусского государства, его политический и культурный расцвет, а также начавшийся процесс феодального дробления. Созданная в первые десятилетия ХII в., она дошла до нас в составе летописных сводов более позднего времени. Самые старшие из них - Лаврентьевская летопись - 1377 г., Ипатьевская, относящаяся к 20-м годам ХV в., и Первая Новгородская летопись 30-х годов ХIV в.

В Лаврентьевской летописи "Повесть временных лет" продолжена северорусской Суздальской летописью, доведённой до 1305 г., а Ипатьевская летопись помимо "Повести временных лет" содержит летопись Киевскую и Галицко-Волынскую, доведенную до 1292 г. Все последующие летописные своды ХV - ХVI вв. непременно включали в свой состав "Повесть временных лет", подвергая ее редакционной и стилистической переработке.

ФОРМИРОВАНИЕ ЛЕТОПИСИ

Гипотеза А. А. Шахматова

История возникновения русской летописи привлекала к себе внимание не одного поколения русских ученых, начиная с В.Н. Татищева. Однако только А.А. Шахматову, выдающемуся русскому филологу, в начале нынешнего столетия удалось создать наиболее ценную научную гипотезу о составе, источниках и редакциях "Повести временных лет". При разработке своей гипотезы А.А. Шахматов блестяще применил сравнительно-исторический метод филологического изучения текста. Результаты исследования изложены в его работах "Разыскания о древнейших русских летописных сводах" (Спб., 1908) и "Повесть временных лет", т. 1 (Пг., 1916).

В 1039 г. в Киеве учредили митрополию - самостоятельную церковную организацию. При дворе митрополита был создан "Древнейший Киевский свод", доведенный до 1037 г. Этот свод, предполагал А.А. Шахматов, возник на основе греческих переводных хроник и местного фольклорного материала. В Новгороде в 1036 г. создается Новгородская летопись, на ее основе и на основе "Древнейшего Киевского свода" в 1050 г. возникает "Древний Новгородский свод". В 1073 г. монах Киево-Печерского монастыря Никон Великий, используя "Древнейший Киевский свод", составил "Первый Киево-Печерский свод", куда включил также записи исторических событий, происшедших после смерти Ярослава Мудрого (1054). На основании "Первого Киево-Печерского свода" и "Древнего Новгородского свода" 1050 г. создается в 1095 г.

"Второй Киево-Печерский свод", или, как его сначала назвал Шахматов, "Начальный свод". Автор "Второго Киево-Печерского свода" дополнил свои источники материалами греческого хронографа, Паремийника, устными рассказами Яна Вышатича и житием Антония Печерского. "Второй Киево-Печерский свод" и послужил основой "Повести временных лет", первая редакция которой была создана в 1113 г. монахом Киево-Печерского монастыря Нестором, вторая редакция - игуменом Выдубицкого монастыря Сильвестром в 1116 г. и третья - неизвестным автором - духовником князя Мстислава Владимировича.

Первая редакция "Повести временных лет" Нестора основное внимание в повествовании об исторических событиях конца ХI - начала ХII в. уделяла великому киевскому князю Святополку Изяславичу, умершему в 1113 г. Владимир Мономах, став после смерти Святополка великим киевским князем, передал ведение летописи в свой вотчинный Выдубицкий монастырь. Здесь игумен Сильвестр и осуществил редакторскую переработку текста Нестора, выдвинув на первый план фигуру Владимира Мономаха. Не сохранившийся текст первой Несторовой редакции "Повести временных лет" А. А. Шахматов реконструирует в своей работе "Повесть временных лет" (т. 1-й). Вторую редакцию, по мнению ученого, лучше всего сохранила Лаврентьевская летопись, а третью - Ипатьевская.

Гипотеза А. А. Шахматова, столь блестяще восстанавливающая историю возникновения и развития начальной русской летописи, однако, пока остается гипотезой. Ее основные положения вызвали возражения В.М. Истрина.

Он считал, что в 1039 г. при дворе митрополита-грека путем сокращения хроники Георгия Амартола возник "Хронограф по великому изложению", дополненный русскими известиями. Выделенные из "Хронографа" в 1054 г., они составили первую редакцию "Повести временных лет", а вторая редакция создана Нестором в начале второго десятилетия ХII в.

Гипотеза Д.С. Лихачёва

Интересные уточнения гипотезы А. А. Шахматова сделаны Д. С. Лихачевым 1. Он отверг возможность существования в 1039 г. "Древнейшего Киевского свода" и связал историю возникновения летописания с конкретной борьбой, которую пришлось вести Киевскому государству в 30 - 50-е годы ХI столетия против политических и религиозных притязаний Византийской империи. Византия стремилась превратить русскую церковь в свою политическую агентуру, что угрожало самостоятельности древнерусского государства. Притязания империи встречали активный отпор великокняжеской власти, которую в борьбе за политическую и религиозную самостоятельность Руси поддерживали широкие массы населения. Особого напряжения борьба Руси с Византией достигает в сер. ХI в. Великому князю киевскому Ярославу Мудрому удается высоко поднять политический авторитет Киева и Русского государства. Он закладывает прочные основы политической и религиозной самостоятельности Руси. В 1039 г. Ярослав добился учреждения в Киеве митрополии. Тем самым Византия признала известную самостоятельность русской церкви, хотя во главе ее оставался митрополит-грек.

Кроме того, Ярослав добивался канонизации Ольги, Владимира и своих братьев Бориса и Глеба, убитых Святополком в 1015 г. В конце концов, в Византии вынуждены были признать Бориса и Глеба русскими святыми, что явилось торжеством национальной политики Ярослава. Почитание этих первых русских святых приобрело характер национального культа, оно было связано с осуждением братоубийственных распрей, с идеей сохранения единства Русской земли. Политическая борьба Руси с Византией переходит в открытое вооруженное столкновение: в 1050 г. Ярослав посылает войска на Константинополь во главе со своим сыном Владимиром. Хотя поход Владимира Ярославича и закончился поражением, Ярослав в 1051 г. возводит на митрополичий престол русского священника Илариона. В этот период борьба за самостоятельность охватывает все области культуры Киевской Руси, в том числе и литературу. Д.С.Лихачев указывает, что летопись складывалась постепенно, в результате возникшего интереса к историческому прошлому родной земли и стремления сохранить для будущих потомков значительные события своего времени. Исследователь предполагает, что в 30 - 40-е годы ХI в. по распоряжению Ярослава Мудрого была произведена запись устных народных исторических преданий, которые Д. С. Лихачев условно называет "Сказания о первоначальном распространении христианства на Руси". В состав "Сказания" входили предания о крещении Ольги в Царьграде, о смерти двух мучеников-варягов, об испытании вер Владимиром и его крещении. Эти предания носили антивизантнйский характер. Так, в сказании о крещении Ольги подчеркивалось превосходство русской княгини над греческим императором. Ольга отвергла притязания императора на свою руку, ловко "переклюкав" (перехитрив) его. Сказание утверждало, что русская княгиня не видела особой чести в предлагаемом ей браке. В своих отношениях с греческим императором Ольга проявляет чисто русскую смекалку, ум и находчивость. Она сохраняет чувство собственного достоинства, отстаивая честь родной земли.

Предание об испытании вер Владимиром подчеркивает, что христианство было принято Русью в результате свободного выбора, а не получено в качестве милостивого дара от греков. В Киев, согласно этому преданию, являются посланцы различных вер: магометанской, иудейской и христианской. Каждый из послов расхваливает достоинства своей религии. Однако Владимир остроумно отвергает и мусульманскую, и иудейскую веры, поскольку они не соответствуют национальным традициям Русской земли. Остановив свой выбор на христианстве, Владимир, прежде чем принять эту религию, отправляет своих посланцев испытать, какая же вера лучше. Посланные воочию убеждаются в красоте, пышности и великолепии церковного христианского богослужения, они доказывают князю преимущества православной веры перед другими религиями, и Владимир окончательно останавливает свой выбор на христианстве.

Д. С. Лихачев предполагает, что "Сказания о первоначальном распространении христианства на Руси" были записаны книжниками киевской митрополии при Софийском соборе. Однако Константинополь не был согласен с назначением на митрополичью кафедру русского Илариона (в 1055 г. на его месте видим грека Ефрема), и "Сказания", носившие антивизантийский характер, не получили здесь дальнейшего развития. Центром русского просвещения, оппозиционно настроенным против митрополита-грека, с середины ХI в. становится Киево-Печерский монастырь. Здесь в 70-х годах Х1 в. происходит оформление русской летописи. Составитель летописи - Никон Великий. Он использовал "Сказания о распространении христианства", дополнил их рядом устных исторических преданий, рассказами очевидцев, в частности воеводы Вышаты, историческими сведениями о событиях современности и недавних дней. Очевидно, под влиянием пасхальных хронологических таблиц - пасхалий, составлявшихся в монастыре, Никон придал своему повествованию формулу погодных записей - по "летам".

В созданный около 1073 г. "Первый Киево-Печерский свод" он включил большое количество сказаний о первых русских князьях, их походах на Царьград. Им же, по-видимому, была использована и Корсунская легенда о походе Владимира Святославича в 933 г. на греческий город Корсунь (Херсонес Таврический), после взятия которого Владимир потребовал себе в жены сестру греческих императоров Анну. Благодаря этому свод 1073 г. приобрел резко выраженную антивизантийскую направленность. Никон придал летописи огромную политическую остроту, историческую широту и небывалый патриотический пафос, что и сделало это произведение выдающимся памятником древнерусской культуры. Свод осуждал княжеские усобицы, подчеркивая ведущую роль народа в защите Русской земли от внешних врагов.

Таким образом, "Первый Киево-Печерский свод" явился выразителем идей и настроений средних и даже низших слоев феодального общества. Отныне публицистичность, принципиальность, широта исторического подхода, патриотический пафос становятся отличительными чертами русской летописи. После смерти Никона работа над летописью продолжалась в Киево-Печерском монастыре. Здесь велись погодные записи о текущих событиях, которые затем были обработаны и объединены неизвестным автором во "Второй Киево-Печерский свод" 1095 г. "Второй Киево-Печерский свод" продолжал пропаганду идей единства Русской земли, начатую Никоном. В этом своде также резко осуждаются княжеские крамолы, а князья призываются к единству для совместной борьбы со степными кочевниками-половцами. Составитель свода ставит четкие публицистические задачи: воспитывать патриотизм, примером прежних князей исправить нынешних.

Автор "Второго Киево-Печерского свода" широко привлекает рассказы очевидцев событий, в частности рассказы сына Вышаты Яна. Составитель свода использует также греческие исторические хроники, в частности хронику Георгия Амартола, данные которой позволяют ему включить историю Руси в общую цепь событий мировой истории.

"Повесть временных лет" создается в период, когда Киевская Русь испытывает на себе наиболее сильные удары степных кочевников-половцев, когда перед древнерусским обществом встал вопрос о сплочении всех сил для борьбы со степью, с "полем" за землю Русскую, которую "потом и кровью стяжали отцы и деды". В 1098 г. великий киевский князь Святополк Изяславич примиряется с Киево-Печерским монастырем: он начинает поддерживать антивизантийское направление деятельности монастыря и, понимая политическое значение летописи, стремится взять под контроль ведение летописания.

В интересах Святополка на основе "Второго Киево-Печерского свода" и создается монахом Нестором в 1113 г. первая редакция "Повести временных лет". Сохранив идейную направленность предшествующего свода, Нестор стремится всем ходом исторического повествования убедить русских князей покончить с братоубийственными войнами и на первый план выдвигает идею княжеского братолюбия. Под пером Нестора летопись приобретает государственный официальный характер.

Святополк Изяславич, поставленный Нестором в центр повествования о событиях 1093 - 1111 гг., не имел большой популярности в обществе того времени. После его смерти великим киевским князем стал в 1113 г. Владимир Мономах - "добрый страдалец за русскую землю". Понимая политическое и юридическое значение летописи, он передал ее ведение в Выдубицкий монастырь, игумен которого Сильвестр по поручению великого князя в 1116 г. составляет вторую редакцию "Повести временных лет". В ней на первый план выдвинута фигура Мономаха, подчеркиваются его заслуги в борьбе с половцами и в установлении мира между князьями.

В 1118 г. в том же Выдубицком монастыре неизвестным автором была создана третья редакция "Повести временных лет". В эту редакцию включено "Поучение" Владимира Мономаха, изложение доведено до 1117г.

Гипотеза Б.А. Рыбакова

Иную концепцию развития начального этапа русского летописания развивает Б.А. Рыбаков 1. Анализируя текст начальной русской летописи, исследователь предполагает, что погодные краткие записи стали вестись в Киеве с появлением христианского духовенства (с 867 г.) при княжении Аскольда. В конце Х столетия, в 996 - 997 гг., был создан "Первый Киевский летописный свод", обобщивший разнородный материал кратких погодных записей, устных сказаний. Свод этот был создан при Десятинной церкви, в его составлении приняли участие Анастас Корсунянин - настоятель собора, епископ Белгородский и дядя Владимира, Добрыня. Свод давал первое историческое обобщение полуторавековой жизни Киевской Руси и завершался прославлением Владимира. В это же время, предполагает Б. А. Рыбаков, оформляется и Владимиров цикл былин, в котором давалась народная - оценка событий и лиц, тогда как летопись знакомила с придворными оценками, с книжной культурой, дружинным эпосом, а также с народными сказаниями.

Разделяя точку зрения А.А. Шахматова о существовании Новгородского свода 1050 г., Б. А. Рыбаков считает, что летопись была создана при деятельном участии новгородского посадника Остромира и эту "Остромирову летопись" следует датировать 1054 - 1060 гг. Она была направлена против Ярослава Мудрого и варягов-наемников. В ней подчеркивалась героическая история Новгорода и прославлялась деятельность Владимира Святославича и Владимира Ярославича, князя новгородского. Летопись носила чисто светский характер и выражала интересы новгородского боярства.

Б. А. Рыбаков предлагает интересную реконструкцию текста "Повести временных лет" Нестора. Выдвигает гипотезу об активном личном участии Владимира Мономаха в создании второй, Сильвестровой, редакции. Третью редакцию "Повести временных лет" исследователь связывает с деятельностью сына Мономаха Мстислава Владимировича, который попытался противопоставить Киеву Новгород.

В дальнейшем исследовании этапов формирования древнерусской летописи Б. А. Рыбаков разделяет точки зрения А. А. Шахматова и современных советских исследователей. Таким образом, вопрос о начальном этапе русского летописания, о составе, источниках "Повести временных лет" является весьма сложным и далеко не решенным.

Несомненно, однако, то, что "Повесть временных лет" - результат большой сводческой редакторской работы, обобщивший труд нескольких поколений летописцев.

Повесть временных лет – древнерусская летопись, созданная в начале 12 века. Повесть представляет собой сочинение, которое рассказывает о событиях, произошедших и происходящих на Руси в тот период.

Повесть временных лет была составлена в Киеве, позднее переписывалась несколько раз, однако была не сильно изменена. Летопись охватывает период с библейских времен вплоть до 1137 года, датированные статьи начинаются с 852 года.

Все датированные статьи представляют собой сочинения, начинающееся со слов «В лето такое-то…», что означает, что записи в летопись добавлялись каждый год и рассказывали о произошедших событиях. Одна статья на один год. Это отличает Повесть временных лет от всех хроник, которые велись до этого. Текст летописи также содержит сказания, фольклорные рассказы, копии документов (например, поучения Владимира Мономаха) и выписки из других летописей.

Свое название повесть получила благодаря своей первой фразе, открывающей повествование - «Повесть времянных лет…»

История создания Повести временных лет

Автором идеи Повести временных лет считается монах Нестор, живший и работавший на рубеже 11 и 12 веков в Киево-Печерском монастыре. Несмотря на то, что имя автора появляется только в более поздних копиях летописи, именно монах Нестор считается первым летописцем на Руси, а «Повесть временных лет» - первой русской летописью.

Самый древний вариант летописного свода, дошедший до современности, датирован 14 веком и является копией, сделанной монахом Лаврентием (Лаврентьевская летопись). Изначальная редакция создателя Повести временных лет - Нестора утрачена, сегодня существуют только доработанные версии от разных переписчиков и поздних составителей.

Сегодня существует несколько теорий относительно истории создания «Повести временных лет». Согласно одной из них, летопись была написала Нестором в Киеве в 1037 году. Основой для нее послужили древние предания, народные песни, документы, устные рассказы и документы, сохранившиеся в монастырях. После написания эта первая редакция несколько раз переписывалась и перерабатывалась разными монахами, в том числе самим Нестором, который добавил в нее элементы христианской идеологии. Согласно другим сведениям, летопись была написана гораздо позже, в 1110 году.

Жанр и особенности Повести временных лет

Жанр Повести временных лет определяется специалистами как исторический, однако ученые утверждают, что летопись не является ни художественным произведением, ни историческим в полном смысле этого слова.

Отличительная особенность летописи в том, что она не истолковывает события, а лишь рассказывает о них. Отношение автора или переписчика ко всему, о чем рассказывается в летописи определялось лишь наличием Божьей Воли, которая и определяет все. Причинно-следственные связи и интерпретация с точки зрения других позиций была неинтересна и не включалась в летопись.

Повесть Временных лет имела открытый жанр, то есть могла состоять из совершенно разных частей – начиная от народных сказаний и заканчивая записками о погоде.

Летопись в древние времена имела также юридическое значение, как свод документов и законов.

Изначальная цель написания Повести временных лет – исследование и объяснение происхождения русского народа, происхождение княжеской власти и описание распространения христианства на Руси.

Начало повести временных лет – рассказ о появлении славян. Русские представляются летописцем, как потомки Иафета, одного из сыновей Ноя. В самом начале повествования приведены рассказы, повествующие о жизни восточнославянских племен: о князьях, о призвании Рюрика, Трувора и Синеуса для княженья и о становлении династии Рюриковичей на Руси.

Основную часть содержания летописи составляют описания войн, легенды о временах правления Ярослава Мудрого , подвигах Никиты Кожемяки и других героев.

Заключительная часть состоит из описаний сражений и княжеских некрологов.

Таким образом, основу Повести временных лет составляют:

• Предания о расселении славян, призвании варяг и становлении Руси;
• Описание крещения Руси ;
• Описание жизни великих князей: Олега , Владимира , Ольги и других;
• Жития святых;
• Описание войн и военных походов.

Значение Повести временных лет трудно переоценить – именно она стала первым документов, в котором была записана история Киевской Руси с самого ее становления. Летопись позднее послужила основным источником знаний для последующих исторических описаний и исследований. Кроме того, благодаря открытому жанру, Повесть временных лет имеет высокое значение, как культурный и литературный памятник.

«Повесть временных лет» как исторический источник

Абакан, 2012

1. Характеристика времени в «Повести временных лет»

Исследователи, проводящие источниковедческий анализ и синтез, прекрасно представляют сложность того интеллектуального пространства, в котором осуществляется познание. Для него важно определить доступную ему меру реального знания. «Повесть временных лет» - выдающийся исторический и литературный памятник, отразивший становление древнерусского государства, его политический и культурный расцвет, а также начавшийся процесс феодального дробления. Созданная в первые десятилетия XII в., она дошла до нас в составе летописных сводов более позднего времени. В связи с этим, достаточно велика важность ее присутствия в истории написания летописей.

Задачи исследования - рассмотрение характеристики времени как такового, а также восприятие понятия времени в летописи.

«Повесть временных лет» - древневнерусская летопись, созданная в 1110-х. Летописи - исторические сочинения, в которых события излагаются по так называемому погодичному принципу, объединены по годовым, или «погодичным», статьям (их также называют погодными записями).

«Погодичные статьи», в которых объединялись сведения о событиях, произошедших в течение одного года, начинаются словами «В лето такое-то…» («лето» в древнерусском языке означает «год»). В этом отношении летописи, в том числе и Повесть временных лет, принципиально отличаются от известных в Древней Руси византийских хроник, из которых русские составители заимствовали многочисленные сведения из всемирной истории. В переводных византийских хрониках события были распределены не по годам, а по царствованиям императоров.

Повесть временных лет - первая летопись, текст которой дошел до нас почти в первоначальном виде. Благодаря тщательному текстологическому анализу Повести временных лет исследователи обнаружили следы более ранних сочинений, вошедших в ее состав. Вероятно, древнейшие летописи были созданы в 11 в. Наибольшая признание получила гипотеза А.А. Шахматова (1864-1920), объясняющая возникновение и описывающая историю русского летописания 11- начала 12 в. Он прибегнул к сравнительному методу, сопоставив сохранившиеся летописи и выяснив их взаимосвязи. Согласно А.А. Шахматову, около 1037 г., но не позже 1044 г., был составлен Киевский летописный свод, повествовавший о начале истории и о крещении Руси. Около 1073 г. в Киево-Печерском монастыре, вероятно, монахом Никоном был закончен первый Киево-Печерский летописный свод. В нем новые известия и сказания соединялись с текстом Древнейшего свода и с заимствованиями из Новгородской летописи середины 11 в. В 1093-1095 г. В нем осуждались неразумие и слабость нынешних князей, которым противопоставлялись прежние мудрые и могущественные правители Руси.

Повести временных лет чуждо единство стиля, это «открытый» жанр. Самый простой элемент в летописном тексте - краткая погодная запись, лишь сообщающая о событии, но не описывающая ее.

Календарные единицы времени в Повести

Изучение время исчислительных систем начального русского летописания является одной из наиболее актуальных задач отечественной исторической хронологии. Однако результаты, полученные в этом направлении за последние десятилетия, явно не соответствуют значимости решаемых вопросов.

Дело, видимо, не только (и даже не столько) в «неблагодарности» такой работы и ее преимущественно «черновом» характере. Гораздо более серьезным препятствием, на наш взгляд, является ряд принципиальных расхождений в восприятии времени и единиц его измерения современными учеными и древнерусскими летописцами.

Сказанное относится и к хронологическому материалу. Любая летописная запись (в том числе и дата - годовая, календарная, геортологическая) представляет интерес, прежде всего, как «достоверный» рассказ о том, что, когда и как происходило.

Предварительные текстологические и источниковедческие изыскания должны при этом застраховать ученого от использования недоброкачественной информации об интересующем событии, попавшей в изучаемый текст из недостоверных или непроверенных источников. Решение вопросов, «когда, как и почему сложилась данная запись», «определение первоначального вида записи и изучение ее последующих изменений в летописной традиции» казалось бы, надежно очищали исходный текст от позднейших наслоений, как фактических, так и идеологических. В руках историка (в идеале) таким образом, оказывалась «протокольно» точная информация. Из этого-то корпуса сведений историк с чистым сердцем «произвольно выбирает: нужные ему записи, как бы из нарочно для него заготовленного фонда», против чего, собственно, и были направлены все процедуры предварительной критики текста.

Между тем, как уже неоднократно отмечалось, представление о достоверности для человека Древней Руси было прежде всего связано с коллективным опытом, социальными традициями. Именно они становились в летописи основным фильтром для отбора материала, его оценки и формой, в которой он фиксировался летописцем.

Не были исключением в этом отношении и прямые временные указания, сопровождавшие изложение. На то, что прямые даты в летописи могли иметь, подобно любому иному фрагменту текста, помимо буквального еще и символический смысл, исследователи уже обращали внимание. Подобные замечания, однако, касались преимущественно календарной части дат и носили спорадический характер.

Появление прямых датирующих указаний в летописном тексте относится к середине 60-х - началу 70-х гг. Данное связывается с именем Никона Великого. До этого времени, по мнению специалистов, изучающих древнерусское летописание, прямые годовые указания были редким исключением. Точнее, обычно упоминаются лишь 2-3 даты, которые попали в Повесть из более ранних письменных источников. Примером может служить дата смерти Владимира Святославовича - 15 июля 1015 г. Остальные даты - не только дневные, но и годовые - до середины 60-х годов XI в., как полагает большинство исследователей, были рассчитаны Никоном.

Однако, основания таких расчетов реконструируются с трудом.

Еще одним ярким примером прямых датирующих указаний является хронологический расчет, помещенный в Повести под 6360/852 годом, сразу после датированного сообщения о начале правления византийского императора Михаила III:

«Тем же отселе почнем и числа положим, яко от Адама до потопа лет 2242; а от потопа до Оврама лет 1000 и 82, а от Аврама до исхоженья Моисеева лет 430; а от исхожениа Моисеова до Давида лет 600 и 1; а от Давида и от начала царства Соломоня до плененья Иерусалимля лет 448; а от плененья до Олександра лет 318; а от Олексанъдра до Рождества Христова лет 333: Но мы на прежнее возъвратимся и скажем, што ся здея в лета си, яко преже почали бяхом первое лето Михаилом, а по ряду положим числа».

О том, что практически любая календарная дата рассматривалась в контексте ее реального или символического наполнения, можно судить даже по частоте тех или иных календарных упоминаний. Так, в Повести временных лет понедельник и вторник упомянуты всего по одному разу, среда - дважды, четверг - трижды, пятница - 5 раз, суббота - 9, а воскресение («неделя») - целых 17!

Методы работы с временной информацией

При составлении летописи использовался хронологический метод. Однако, вопреки теории вероятности неравномерно распределены события и по отношению к месяцам, и по отношению к отдельным числам. К примеру, в Псковской 1 летописи есть календарные даты (05.01; 02.02; 20.07; 01.08; 18.08; 01.09; 01.10;26.10), на которые приходится от 6 до 8 событий на всем протяжении летописного текста. В то же время целый ряд дат вообще не упоминается составителем свода (03.01; 08.01; 19.01; 25.01; 01.02; 08.02; 14.02 и др.).

Все подобные случаи могут иметь достаточно обоснованные объяснения с точки зрения их событийной наполненности, либо ценностным отношением к календарной части даты. Что же касается хронографических (годовых) указаний, то они, с позиций здравого смысла, вообще не могут иметь иной смысловой нагрузки, помимо «внешнего» обозначения номера года совершения события.

Примером может служить анализ фрагмента текста, проводимая Шахматовым А.А. изучаемая состав древнерусского летописания. Им был применен сравнительно-текстологический анализ.

Основное внимание сосредоточилось на выявлении источника, которым пользовался летописец при расчете лет «от Адама». Им оказался текст, близкий славянскому переводу «Летописца вскоре» константинопольского патриарха Никифора, известному на Руси с начала XII в. Сравнительно-текстологический анализ сохранившихся списков «Летописца вскоре» не позволил, однако, выявить оригинал, которым непосредственно пользовался летописец. В то же время, исследователи неоднократно подчеркивали, что при составлении хронологического перечня в Повести временных лет при расчете периодов был допущен ряд ошибок.

Они сводились к искажению цифровой части первоначального текста в результате многократного «механического переписывания» либо неверного прочтения оригинала.

Их появление и накопление неизбежно вело к искажению суммарного числа лет. В списках, дошедших до нашего времени, от Сотворения Мира до Рождества Христова оно составляет 5434 или, «за устранением ошибок», 5453 г.

Группировка сроков в тексте летописи

Группировка сроков, приведенных в этом хронологическом перечне, по указанным периодам дает последовательность в пять промежутков времени приблизительно по 1000 лет каждый (первый период - сдвоенный). Такой результат представляется вполне удовлетворительным, поскольку тысячелетние периоды в христианской традиции часто приравнивались к одному божественному дню (ср.: «У Господа один день, как тысяча лет» - Псал. 89.5; 2 Пет. 3.8-9 и др.) или к одному «веку» (Кирик Новгородец). Имеющиеся отклонения от тысячелетнего срока пока не вполне ясны, но, видимо, тоже не лишены смысла. Во всяком случае, есть все основания полагать, что расчет лет под 6360 годом в том виде, как выглядит в Повести временных лет, выводит читателя на событие, которое должно завершить повествование, как, впрочем, и земную историю вообще - второе пришествие Спасителя.

Однако, то, что предлагаемая интерпретация первой части хронологического расчета 6360 года имеет право на существование, указывает, на наш взгляд, и сопровождающая его фраза: «Темже отселе почнем и числа положим, а по ряду положим числа». Традиционно она воспринимается как «обещание» летописца вести дальнейшее изложение в строгом хронологическом порядке.

Для средневекового читателя она могла нести и дополнительную смысловую нагрузку. Дело в том, что слово «число» кроме обычных для современного человека значений, в древнерусском языке также понималось как «мера, предел». Слово же «ряд» определяется как ряд, порядок («по ряду» - одно за другим, последовательно, непрерывно), благоустройство, а также, распоряжение, завещание, суд, договор (в частност», «положити ряд» - заключить договор).

«Новое» название Повести, однако, не столь однозначно. Словосочетание «времяньных лет» обычно переводится как «о прошедших годах», «минувших лет», «преходящих лет». По этому поводу Д.С. Лихачев писал: «Определение «времянных» относится не к слову «повести», а к слову «лет».

Резюмируя анализ времени в «Повести временных лет», следует заключить, что само название летописи, видимо, находилось в непосредственной связи с хронологической выкладкой, вставленной во втором десятилетии XII в. в статью 6360 г. Это говорит о том, что при анализе прямых временных данных, как в календарной, так и в хронографической их части, необходимо обязательно учитывать их смысловую наполненность, иногда значительно превосходящую, а то и противоречащую буквальному значению.

2.Исторические источники в «Повести временных лет»

Историческая значимость источников летописи важна. Это - исторический аспект, который позволяет насыщать российскую историческую и учебную литературу. Недаром цитатами из этого древнейшего летописного памятника уснащены все учебники по русской истории. Время от времени публикуются фрагменты, наиболее ярко характеризующие древнерусское государство и общество 9-10 вв. Исторический источник - это реализованный продукт человеческой психики, пригодной к изучению фактов с историческим значением. Различие между источниками и исследованиями. Историк пользуется не только источниками, но и исследованиями. В связи с этим важно, что исследование - субъективная концепция главного исторического события. Автор источника непосредственно описывает события, а автор исследования опирается на уже существующие источники.

Основными задачами в рассмотрении исторических источниках - анализ приемов использования автором летописи: фразеологических, аллегорических, символических, как основ нравственного мировосприятия.

При написании летописи использовались документы из княжеского архива, что позволило сохранить до нашего времени тексты русско-византийских договоров 911, 944 и 971 годов. Часть сведений бралась из византийских источников.

Приемы использования источников

В летописи представлен также тип развернутой записи, фиксирующей не только «деяния» князя, но и их результаты. Например: «В лето 6391. Поча Олег воевати деревляны, и примучив а, имаше на них дань по черне куне" и т. п. И краткая погодная запись, и более развернутая - документальны. В них нет никаких украшающих речь тропов. Она проста, ясна и лаконична, что придает ей особую значимость, выразительность и даже величавость. В центре внимания летописца - событие - «што ся здея в лета си».

Сообщения о военных походах князей занимают более половины летописи. За ними следуют известия о смерти князей. Реже, фиксируется рождение детей, их вступление в брак. Потом, информации о строительной деятельности князей. Наконец, сообщения о церковных делах, занимающие весьма скромное место.

Летописец пользуется средневековой системой летосчисления от «сотворения мира». Для перевода этой системы в современную необходимо из даты летописи вычесть 5508.

Связь летописи с фольклором и эпическим описанием

О событиях далекого прошлого летописец черпает материал в сокровищнице народной памяти. Обращение к топонимической легенде продиктовано стремлением летописца выяснить происхождение названий славянских племен, отдельных городов и самого слова «Русь».

К примеру, происхождение славянских племен радимичей и вятичей связывается с легендарными выходцами из ляхов - братьями Радимом и Вятко. Эта легенда возникла у славян, очевидно, в период разложения родового строя, когда обособившаяся родовая старшина для обоснования своего права на политическое господство над остальными членами рода создает легенду о якобы иноземном своем происхождении. К этому летописному сказанию близка легенда о призвании князей, помещенная в летописи под 6370 г. (862 г.). По приглашению новгородцев, из-за моря княжить и «володеть» Русской землей, приходят три брата-варяга с родами своими: Рюрик, Синеус, Трувор.

Фольклорность легенды подтверждает наличие эпического числа три - три брата. Сказание имеет чисто новгородское, местное происхождение, отражая практику взаимоотношений феодальной городской республики с князьями. В жизни Новгорода были нередки случаи «призвания» князя, который выполнял функции военачальника. Внесенная в русскую летопись, эта местная легенда приобретала определенный политический смысл. Легенда о призвании князей подчеркивала абсолютную политическую независимость княжеской власти от Византийской империи.

Отзвуками обрядовой поэзии времен родового строя наполнены летописные известия о славянских племенах, их обычаях, свадебных и похоронных обрядах. Приемами устного народного эпоса охарактеризованы в летописи первые русские князья: Олег, Игорь, Ольга, Святослав. Олег - это прежде всего мужественный и мудрый воин. Благодаря воинской смекалке, он одерживает победу над греками, поставив свои корабли на колеса, и пустив их под парусами по земле. Он ловко распутывает все хитросплетения своих врагов-греков и заключает выгодный для Руси мирный договор с Византией. В знак одержанной победы Олег прибивает свой щит на вратах Царьграда, к вящему позору врагов, и славе своей родины. Удачливый князь-воин прозван в народе «вещим», т. е. волшебником.

К народным сказаниям восходит летописное известие о женитьбе Владимира на полоцкой княжне Рогнеде, о его обильных и щедрых пирах, устраиваемых в Киеве, - Корсунская легенда. С одной стороны, перед нами предстает князь-язычник с его необузданными страстями, с другой, - идеальный правитель-христианин, наделенный всеми добродетелями: кротостью, смирением, любовью к нищим, к иноческому и монашескому чину и т. п. Контрастным сопоставлением князя-язычника с князем-христианином летописец стремился доказать превосходство новой христианской морали над языческой.

Составители летописных сводов ХVI в. обратили внимание на несоответствие первой части рассказа, о посещении апостолом Андреем Киева, со второй, они заменили бытовой рассказ благочестивым преданием, согласно которому Андрей в Новгородской земле оставляет свой крест. Таким образом, большая часть летописных сказаний, посвященных событиям IХ - конца Х столетий, связана с устным народным творчеством, его эпическими жанрами.

С помощью художественных описаний и организации сюжета, летописец вводит жанр сюжетного рассказа, а не просто записи информации.

На этих примерах видно, как занимательность эпического сюжета построена на том, что читатель вместе с положительным героем обманывает (зачастую посредневековому жестоко и коварно) врага, до последнего момента не подозревающего о своей гибельной участи.

К рассказам фольклорного, эпического происхождения относятся также предание о смерти Олега, послужившее основой сюжета для пушкинской «Песни о вещем Олеге», рассказ о юноше-кожемяке, победившем печенежского богатыря, и некоторые другие.

Апокрифические тексты в Повести

Для апокрифа характерно обилие чудес, фантастики. Апокрифы для людей, кто размышляет. Характерна примитивизация. Апокрифы - книги запрещенных индексов, хотя написаны на библейские и евангельские сюжеты. Они были ярче, конкретнее, интереснее, привлекали внимание. Апокрифы - легендарно-религиозные произведения. Апокрифы были отнесены к неканоническим, как к литературе еретической. Ересь - оппозиционные крестнические течения.

Большое значение имеют и статьи А.А. Шахматова посвященные анализу Толковой Палеи и Повести Временных лет, где он касался некоторых апокрифических вставок. Очень интересной и важной является попытка ученого проследить пути попадания апокрифического рода литературы на Русь.

Здесь явна попытка точного установления апокрифического источника рассказа летописи о разделе земель сыновьями Ноя по жребию путем непосредственного сопоставления текста. Соответственно, есть и наличие текста апокрифа в летописи.

Ветхозаветное влияние на Повесть. Так, например, Святополк, убивший по рассказу летописи своих братьев, назван в ней «окаянным» и «проклятым». Обратим внимание на корень слова «окаянный», этот корень - «каин». Понятно, что имеется ввиду библейский Каин, убивший своего брата и проклятый Богом. Как и Каин, обреченный скитаться и умереть в пустыне, скончался и летописный Святополк. Примеров подобных этому множество. Даже в плане стилистических особенностей изложения текста Библия и Повесть сходны в некоторых моментах: не раз в Повести повторяется текстовой оборот, характерный для книги Иисуса Навина, ссылаясь на то, что свидетельства какого либо события можно видеть и «до сего дня».

Однако, не все сюжеты повести «ложатся» в библейские тексты. Есть рассказы, которые написаны на библейские темы, но не согласуются с каноническим Ветхим Заветом. Один из примеров этому летописный рассказ о Ное, разделившем землю после потопа между своими сыновьями: «По потопе первие сынове Ноеви разделиша землю: Симь, Хамь, Афет. И яся въсток Симови… Хамови же яся полуденьная страна… Афету же яшася полунощныя страны и западныя…»…. «Симъ же и Хамъ и Афет, раздъливше землю, жеребъи метавше - не преступати никому в жребии братень. И живяхо каждо въ своеи части».

Следует отметить, что летопись представляют собой произведения сложного состава. Включает в себя разнородные по происхождению, содержанию, жанрам памятники: подлинные документы (напр., договоры Руси с греками 911, 944, 971 гг.), дипломатические и законодательные акты из княжеских и монастырских архивов, сведения из военной (напр., «Повесть о нашествии Батыя»), политической и церковной истории, материалы географического и этнографического характера, описания стихийных бедствий, народные предания, богословские сочинения (напр., сказание о распространении веры на Руси), проповеди, поучения (напр., Поучение Владимира Мономаха), похвальные слова (напр., Феодосию Печерскому), житийные фрагменты (напр., из жития Бориса и Глеба), цитаты и ссылки на библейские сюжеты и византийские хроники и т. д.

Ясно сейчас, что летописные своды составлены в разное время, в различных регионах, разными людьми (авторами, составителями) и подвергались, в особенности древнейшие, неоднократной редакторской переработке. Исходя из этого, летопись нельзя рассматривать как работу одного автора-составителя.Она, в то же время, являет собой единое целостное литературное произведение. Её отличает единство замысла, композиции и идейных устремлений редакторов.Языку летописи свойственны как разнообразие и пестрота, так и нек-рое единство, обусловленное работой редакторов. Ее язык не представляет собой однородную систему. В нём, кроме двух стилистических типов древне-русского литератрного языка - книжного (церк.-слав.) и народно-разговорного - нашли отражение диалектные отличия.

Отдельные языковые черты, напр. в фонетике и лексике, указывают на их источник различной региональной локализации; грамматические и синтаксические явления локализовать труднее.

Гипотеза о древнейших построениях

Изучение Начального свода показало, что тот имел в основе какое-то произведение (или произведения) летописного характера. Об этом говорили некоторые логические несообразности текста, отразившегося в Новгородской I летописи. Так, согласно наблюдениям А.А. Шахматова, в ранней летописи не должно было быть и рассказа о первых трех местях Ольги, и легенды о храбром юноше (мальчике с уздечкой), спасшем Киев от печенежской осады, и о посольствах, отправленных для испытания вер, и многих других сюжетов.

Кроме того, А.А. Шахматов обратил внимание на то, что рассказ о гибели старшего брата Владимира Святославича, Олега (под 6485/977 г.) завершался в Начальном своде словами: «И... погребоша его [Олега] на м?ст? у града, зовомаго Вручьяго; есть могыла его и до сего дне у Вручьяго града». Однако под 6552/1044 г. читаем: «Погр?бена быста 2 князя, сына Святославля: Яропълъ, Ольгъ; и крестиша кости ею», к чему в Лаврентьевской летописи добавлено: «и положиша я въ церкви святыя Богородица».

Следовательно, по мнению А.А. Шахматова, летописец, описывавший трагическую развязку усобицы Святославичей, еще не знал о перенесении останков Олега в Десятинную церковь из Вручего. Из этого делался вывод о том, что в основе Начального свода лежала какая-то летопись, составленная между 977 и 1044 гг. Наиболее вероятным в этом промежутке А.А. Шахматов считал 1037 (6545) г., под которым в Повести помещена обширная похвала князю Ярославу Владимировичу, или же 1939 (6547) г., которым датирована статья об освящении Софии Киевской и «утверждении Ярославом митрополии».

Гипотетическое летописное произведение, созданное в этом году, исследователь предложил назвать Древнейшим сводом. Повествование в нем еще не было разбито на годы и носило монотематический (сюжетный) характер. Годовые даты (как иногда говорят, хронологическую сеть) в него внес киево-печерский монах Никон Великий в 70-х гг. XI в.

Построения Шахматова были поддержаны почти всеми исследователями, то идея о существовании Древнейшего свода вызвала возражения. Считается, что эта гипотеза не имеет достаточных оснований. В то же время, большинство ученых согласно с тем, что в основе Начального свода действительно лежало какая-то летопись или монотематическое повествование. Ее характеристики и датировки, впрочем, существенно расходятся.

Так, М.Н. Тихомиров обратил внимание на то, что в Повести лучше отражено время правления Святослава Игоревича, нежели Владимира Святославича и Ярослава Владимировича. На основании сравнительного изучения Повести и Новгородской летописи он пришел к выводу, что в основу Повести была положена монотематическая «Повесть о начале Русской земли», опиравшаяся на устные предания об основании Киева и первых киевских князьях. Предположение М.Н. Тихомирова по существу совпадало с мнением Н.К. Никольского и нашло поддержку у Л.В. Черепнина. Они также связывали зарождение русского летописания с «какой-то старинной повестью о полянах-руси» - «ныне утраченным историческим трудом, который, не имея значения общерусской летописи и содержа известия о судьбе и стародавних связях русских племен (руси) со славянским миром, был свободен от византинизма и норманизма». Создание такого произведения приурочивалось ко времени правления в Киеве Святополка Ярополковича (Владимировича) и датировалось 1015-1019 гг. Текстологической проверки этой гипотезы проведено не было.

Попытку проверить эту гипотезу предпринял Д.А. Баловнев. Проведенный им текстологический, стилистический и идейный анализ летописных фрагментов, которые, по мнению Д. С. Лихачева, когда-то составляли единое произведение, показал, что гипотеза о существовании «Сказания о первоначальном распространении христианства» не находит подтверждения. Во всех текстах, относившихся Д.С. Лихачевым к «Сказанию», «явно не наблюдается единое повествование, не обнаруживается принадлежность к одной руке и общая терминология». Напротив, Д.А. Баловневу удалось текстологически доказать, что основу рассказов, входивших якобы в «Сказание», составляли как раз те фрагменты, которые в свое время А.А. Шахматов отнес к народному (сказочному) слою летописного повествования. Тексты же, принадлежащие к духовному (клерикальному, церковному) слою, оказываются вставками, осложнившими первоначальный текст. Причем, вставки эти опирались на иные литературные источники, нежели исходный рассказ, что, с одной стороны, обусловило их терминологические различия, а с другой, - лексическое и фразеологическое сходство с другими летописным рассказами (не входившими, по мысли Д.С. Лихачева, в состав «Сказания»), опиравшимися на те же источники.

Несмотря на расхождения с представлениями А.А. Шахматова о характере и точном времени написания древнейшего литературного произведения, которое впоследствии легло в основу собственно летописного изложения, исследователи сходятся в том, что некое произведение (или произведения) все-таки существовало. Не расходятся они принципиально и в определении даты его составления: первая половина XI в. Видимо, дальнейшее изучение ранних летописных текстов должно уточнить, что представлял собой этот источник, его состав, идейную направленность, дату создания.

Примеры источников информации Летописи

Как уже известно, литературный жанр летописи сформировался к середине XI века, но древнейшие из доступных нам списков летописей, такие, как Синодальный список Новгородской первой летописи, датируются гораздо более поздним периодом - XIII и XIV веками.

годом датируется Лаврентьевский список, первой четвертью XV века - Ипатьевский список Ипатьевской летописи, а остальные летописи - еще более поздним временем. Исходя из этого, древнейший период развития летописания приходится изучать, опираясь на малочисленные списки, составленные на 2-3 века позже написания самих летописей.

Другая проблема в изучении летописей состоит в том, что каждая из них представляет собой свод летописей, то есть пересказывает и предыдущие записи, обычно в сокращении, так, что в каждой летописи рассказывается об истории мира «с самого начала», как, например, «Повесть временных лет» начинается с «откуда есть пошла Русская земля».

Авторство «Повести временных лет», созданной в начале XII века, до сих пор вызывает некоторые сомнения: его точно звали Нестор, но вопрос об отождествлении Нестора-летописца и Нестора-агиографа, автора «Жития Бориса и Глеба» и «Жития Феодосия Печерского» до сих пор является спорным.

Как и большинство летописей, Повесть является сводом, включающим в себя переработку и пересказ многих предшествующих летописей, литературных, публицистических, фольклорных источников.

Нестор начинает свою летопись с разделения детьми Ноя земель, то есть со времен всемирного потопа: он подробно, как в византийских хрониках, перечисляет земли. Несмотря на то, что в тех хрониках Русь не упоминалась, Нестор, разумеется, вводит ее после упоминания Илюрика (Иллирии - восточного побережья Адриатического моря или народа, там обитавшего) он добавляет слово «славяне». Затем, в описании земель, доставшихся Иафету, в летописи упоминаются Днепр, Десна, Припять, Двина, Волхов, Волга - русские реки. В «части» Иафета, сказано в «Повести», и живут «русь, чюдь и вси языци: меря, мурома, весь...» - далее следует перечень племен, населявших Восточно-Европейскую равнину.

История с варягами является фикцией, легендой. Достаточно упомянуть, что древнейшие русские памятники возводят династию киевских князей к Игорю, а не к Рюрику и то, что «регентство» Олега продолжалось при «малолетнем» Игоре ни много ни мало 33 года, и то, что в Начальном своде Олег именуется не князем, а воеводой…

Тем не менее эта легенда явилась одним из краеугольных камней древнейшей русской историографии. Она отвечала прежде всего средневековой историографической традиции, где правящий род часто возводился к иноземцу: этим устранялась возможность соперничества местных родов.

В поражении русских князей в битве с половцами у Треполя в 1052 году тоже видится кара божья, а после приводит печальную картину поражения: половцы уводят захваченных русских пленников, и те, голодные, страдающие от жажды, раздетые и босые, «ногы имуще сбодены терньем», со слезами отвещаваху друг к другу, глаголюще: «Аз бех сего города», и други: «Яз сея вси» такс съупрашаются со слезами, род свой поведающе и въздышюче, очи возводяще на небо к вышнему, сведущему тайная».

В описании набега половцев 1096 года летописцу опять же не остается ничего другого, как обещать страдающим христианам за муки царство небесное. Тем не менее, здесь же приводится выписка из апокрифического слова Мефодия Патарского, в которой рассказывается о происхождении разных народов, в частности, о легендарных «нечистых народах», которые были загнаны Александром Македонским на север, заточены в горах, но которые «изидут» оттуда «к кончине века» - в канун гибели мира.

Для достижения большей достоверности и большего впечатления от рассказа, в повествование вводятся описания мелких деталей: каким способом трут прикреплялся к ногам птиц, перечисляются различные постройки, которые «возгорешася» от вернувшихся в гнезда и под стрехи (опять конкретная деталь) воробьев и голубей.

Среди других записей встречаются сюжетные рассказы, написанные на основе исторических, а не легендарных событий: сообщение о восстании в Ростовской земле, возглавлявшемся волхвами, рассказ о том, как некий новгородец гадал у кудесника (оба - в статье 1071 г.), описание перенесения мощей Феодосия Печерского в статье 1091 г., рассказ об ослеплении Василька Теребовльского в статье 1097 г.

В «Повести временных лет», как ни в какой другой летописи, часты сюжетные рассказы (мы не говорим о вставных повестях в летописях XV-XVI вв.). Если брать летописание XI-XVI вв. в целом, то для летописи как жанра характернее определенный литературный принцип, выработанный уже в XI-XIII вв. и получивший у исследовавшего его Д.С. Лихачева название «стиля монументального историзма» - стиля, характерного для всего искусства этого периода, а не только для литературы.

С «Повести» начинались почти все летописные своды последующих веков, хотя, разумеется, в сокращенных сводах XV-XVI вв. или в местных летописцах древнейшая история Руси представала в виде кратких выборок о главнейших событиях.

Жития, написанные Нестором - «Чтение о житии и о погублении» Бориса и Глеба и «Житие Феодосия Печерского» представляют два агиографических типа - жития-мартирия (рассказа о мученической смерти святого) и монашеского жития, в котором повествуется о всем жизненном пути праведника, его благочестии, аскетизме и творимых им чудесах. Нестор, разумеется, учитывал требования византийского агиографического канона и знал переводные византийские жития. Но при этом он проявил такую художественную самостоятельность, такой незаурядный талант, что уже создание этих двух шедевров делает его одним из выдающихся древнерусских писателей независимо от того, является ли он также составителем «Повести временных лет».

Резюмируя, следует отметить, что жанровое разнообразие источников обусловило богатство и выразительность языка. Они содержат ценный материал по истории лексики. В летописи отражена богатая синонимика (напр., древодЪли - плотники, стадия - верста, сулия - копье), содержится военная, церковная и административная терминология, ономастическая и топонимическая лексика (множество личных имён, прозвищ, географических наименований, названий жителей, церквей, монастырей), фразеология, употребляются заимствованные слова и кальки с греч. языка (напр., самодержъцъ, самовластьцъ) При сопоставлении лексики «Повести временных лет» можно проследить жизнь терминов, в частности военных, вплоть до их отмирания и замены новыми.

Итак, языку летописи свойственны довольно резкие контрасты: от употребления старославянизмов и конструкций, присущих книжному языку (напр., оборот дательный самостоятельный, перфект со связкой, двойственное число имён и глаголов), до народно-разг. элементов (напр., выражение не до сыти или по селомъ дубье подрало) и синтаксических построений (напр., безличных оборотов - нельз"к казати срама ради, конструкций без связки, причастий в предикативной функции - въетавъ и рече). Распределение такого рода контрастов в повести неравномерно, в частности оно зависит от жанра.

Список литературы

источник повесть временных лет

1.Алешковский М.Х. Повесть временных лет: Судьба литературного произведения в Древней Руси. М., 1971

2.Еремин И.П. «Повесть временных лет»: Проблемы ее историко-литературного изучения (1947). - В кн.: Еремин

И.П. Литература Древней Руси: (Этюды и характеристики). М. - Л., 1966Сухомлинов М.И. О древней русской летописи как памятнике литературном. СПб, 1856

Лихачев Д.С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М. - Л., 1947

Насонов А.Н. История русского летописания XI - начала XVIII в. М., 1969

Рыбаков Б.А. Древняя Русь: сказания, былины, летописи. М. - Л., 1963

Творогов О.В. Сюжетное повествование в летописях XI-XIIIвв. . - В кн.: Истоки русской беллетристики. Л., 1970

Кузьмин А.Г. Начальные этапы древнерусского летописания. М., 1977

Лихачев Д.С. Великое наследие. «Повесть временных лет» Избранные работы: В 3 тт., т. 2. Л., 1987.

Шайкин А.А. «Се повести временных лет»: От Кия до Мономаха. М., 1989

Шахматов А.А. История русского летописания. Т. 1. Повесть временных лет и древнейшие русские летописные своды. Кн. 2. Раннее русское летописание XI-XII вв.- СПб., 2003.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.